Лютеранская вероисповедная система по символическим книгам лютеранства <Фрагменты>

Впервые: Терентьев Н. Д. 1) Речь перед защитой исследования «Лютеранская вероисповедная система по символическим книгам лютеранства». Казань, 1910. С. 1-3, 12, 14-16; 2) Лютеранская вероисповедная система по символическим книгам лютеранства. Казань, 1910 (отдельный оттиск из журнала «Православный собеседник»). С. 1-3, 450-451, 453-454, 455, 457, 458, 459-460. Печатается по этим изданиям. Фрагменты объединены составителем под общим названием диссертации Н. Д. Терентьева.

Примечания:

1 Шпенер Филипп Якоб (1635-1705) — родоначальник теологии пиетизма в лютеранстве. В 1666 г. он старший пастор во Франкфурте. Повседневная церковная деятельность постоянно сталкивала Шпенера с явным расхождением между поведением паствы и проповедуемыми доктринальными установками. Никакие сложные теологические упражнения в вопросах вероучения не влияли на уровень благочестия — он был удручающе невысок. Из этого Шпенер сделал принципиальный вывод: практическая христианская жизнь намного важнее для спасения, чем теологические доктрины. В 1669 г. Шпенер основал во Франкфурте «коллегии благочестия», чтобы культивировать живую христианскую веру, и руководил ими около двадцати лет. В основном это были домашние группы по изучению Библии, объединявшие служителей церкви и мирян.
Манифестом идей Шпенера стал труд «Святые желания» (1675). Для истинной веры, считал он, недостаточно быть крещеным с младенчества и соглашаться с лютеранским учением. В конце концов, изучить и знать теологическую систему способны даже неверующие. Доктрина не может заменить личного опыта общения со Св. Духом. Путь к такому общению Шпенер видел в особого рода благочестивом поведении (пиетизме). Прежде всего, для этого нужна Библия. Причем не только в богослужебной или теологической ее роли, но и как ежедневное руководство ума и сердца христианина. Пребывание в глубокой личной вере также не самодостаточно — оно побуждает к ответственности за наставление к спасению других людей. Поэтому любовь к Богу с необходимостью дополняется и любовью к окружающим. Такое отношение должно распространяться даже на еретиков либо на вовсе не верующих. Причем их увещевание надо вести молитвенно, без насилия. Способность к проповедованию о Христе развивается духовным образованием. Но главное в образовании — не теологические хитросплетения, а нравственное наставление. Лютеровская идея всеобщего священства обязывает, по убеждению Шпенера, каждого верующего нести духовное служение. Отсюда следовала и миссионерская установка его учения.
В 1686 г. Шпенер стал придворным капелланом в Дрездене, а с 1691 г. был пробстом в Берлине. К этому времени относится создание им обобщающего доктрину пиетизма четырехтомного свода «Теологических размышлений» (1700).

2 пиэтистического направления в лютеранском богословии. — Пиетизмом (от лат. pietas — благочестие) в протестантизме принято именовать склонность к обретению мистического опыта непосредственного общения с Богом (так называемое «живое благочестие»). Как особая теологическая мысль пиетизм сложился на рубеже XVII-XVIII вв.
Среди идейных предшественников пиетизма часто упоминаются лютеранские теологи Иоганн Арндт (1555-1621) с его апелляцией к христианской мистической традиции в трактате «Четыре книги о христианской истине» (1606-1610), и Иоганн Герхард (ум. 1637) — автор подробного изложения этики жизни верующего «Школа благочестия» (1621). Отмечается созвучие пиетистских воззрений и некоторым настроениям в католической мистике. В радикальных своих проявлениях пиетизм оказался близок ряду положений социнианства, хотя общий его посыл далек от рационализма.
Основы теологической парадигмы пиетизма заложил Филипп Якоб Шпенер, противопоставивший вероучительному формализму культивирование личных взаимоотношений с Иисусом Христом и опыта общения с Духом Святым. Пиетизм не отвергает доктринальную составляющую религии. Но путь к спасению указывает в персональном переживании верующим своего «рождения свыше». Поэтому вероучительные тексты стали рассматриваться пиетизмом прежде всего с точки зрения их практической назидательной роли.
Подобная позиция с 1692 г. стала ведущей в деятельности приверженцев пиетизма из немецкого университета в Галле. Особо среди них выделялся Август Херман Франке (1663-1727). Он организовал Ассамблею почитателей Библии, на обсуждениях которой упор делался в сторону поиска духовных и мистических смыслов текста Священного Писания. Тем самым удавалось избегать противоречий, возникающих при буквальном истолковании Библии. В концепции Франке акцентировался момент христианского обращения как кульминационной точки между внутренним кризисом («борьбой покаяния») и дарованием веры. Переход в состояние веры, по его мнению, отсекает от христианина мирские влечения и требует постоянной духовной дисциплины. В пиетистской традиции Галле было установлено дополнение внутреннего опыта веры публичным библейским проповедованием и христианским попечительством (сам Франке основал в Галле известный детский приют).
Присущая пиетизму мистическая экзальтация не исключала, однако, вполне рационалистической критики в адрес его католических оппонентов. Представители радикального пиетизма начала XVIII в. использовали библейскую аргументацию для логического опровержения тезиса о всемирном господстве церкви. По их мнению, торжество Христа — это тысячелетнее земное царство, где править вместе с ним будет не церковная иерархия, а сообщество «верных». Некоторая вольность радикалов в отношении Священного Писания была уравнена школой «вюртембергского пиетизма». Ее ведущий представитель Иоганн Альбрехт Бенгель (1687-1752) относится к числу родоначальников традиции конкретно-исторического текстуального библейского исследования и внедоктринальной интерпретации Нового Завета. Известен он и попыткой по книге Откровения определить время конца света — 1836 год.
Дальнейшее распространение пиетизма в XVIII в. обычно связывается с деятельностью Н. фон Цинцендорфа и движением гернгутеров, учением братьев Уэсли и методизмом, с трудами «патриарха американского лютеранства» Генри Мельхиора Мюленберга (1711-1787). Периодические преследования со стороны светских и церковных властей нередко побуждали пиетистски настроенных протестантов к эмиграции. Так, в 1719 г. образовалось в Пенсильвании общество выходцев из Пфальца и Нидерландов во главе с Александром Маком (1679-1735) — данкеры. Их последователи существуют ныне как «Церковь братьев». В ней принято строгое соблюдение новозаветных предписаний для богослужения и повседневной жизни.
Нечувствительность пиетизма к тонкостям протестантской догматики и его повышенный мистический энтузиазм, пугающий устоявшиеся церковные структуры, вызвали довольно жесткую критику этого явления лютеранскими теологами. Позднее к этой критике добавилось осуждение пиетизма за чрезмерную озабоченность личным спасением и пренебрежение делами общества. В то же время признается благотворность влияния пиетизма на евангельское движение в англосаксонском мире и на развитие протестантского миссионерства.
3 Баур Фердинанд Христиан (1792-1860) — профессор теологии и истории в Тюбингенском университете. В работе 1834 г. «Противоположность католицизма и протестантизма» он утверждал приоритет разумности и исторической обоснованности как отличительных черт протестантизма. Эти установки Баур дополняет принятием гегелевского истолкования исторического процесса как движения, в котором постоянно выявляются и борются внутренние противоположности. На такой основе им был выработан способ объяснения истоков христианства, в частности — мировоззренческого содержания Нового Завета («Христианский гнозис, или Христианская философия религии в ее историческом развитии», 1835 г.). В исследованиях Баура обычно выделяют три значимых вывода.
Первый из них состоит в характеристике раннего христианства как эпохи противостояния двух линий развития. Одну образовывали приверженцы святости иудаистских писаний и обрядов: линия апостола Петра — «петринизм». Другую представляли сторонники полного освобождения вероучения и культа от этноконфессиональной регламентации: линия апостола Павла — «паулинизм». Свидетельства этих тенденций обнаруживаются во всех новозаветных текстах, хотя и в разной степени.
Отсюда следует второй вывод — о способе датировки книг Нового Завета. Явное преобладание в какой-либо из них любой из выявленных тенденций позволяет относить эти тексты к начальному периоду истории христианства. По Бауру, это время со второй половины I в. по первую половину II в. Смягчение или отсутствие противоречий в тексте говорит о разрешении конфликта путем полного размежевания двух названных линий и о выходе одной из них (паулинистской) на новый уровень религиозного развития. Это книги уже второй половины II в. При некоторой искусственности бауровской модели раннего христианства начало этой религии раскрывается как динамичный процесс напряжённых духовных и социальных исканий.
Третий вывод касается аутентичности канонических Евангелий. Время их написания, полагал Баур, не может совпадать с самими событиями, там изложенными, поскольку петринистская и паулинистская линии присутствуют в канонических текстах уже в компромиссно-примиренном виде. Следовательно, все они составлялись как переработка какого-то более древнего, несохранившегося «первоначального Евангелия».